Отрывок
из книги Людмилы Гурченко "Аплодисменты".
"...А выступала я перед всеми, кто попадал к нам в дом.
Папа тут же усаживал гостя.
- Ну куда, куда ты бежишь? Ну чиво? Сядь, передохни! Галава ты... Усех дел не переделаишь. Щас тибе моя дочурка концертик
устругнеть.
И начиналось! Папа ставил стул посередине комнаты, я быстро
вскарабкивалась на него, руки назад, глаза широко открыты, улыбка самая
веселая. Я все делала так, как учил меня папа: "Дочурка, глаза распрастри
ширей, весело влыбайсь и дуй свое!" Начинала я со стихотворени
Жук-рогач, жук-рогач
Самый первый силач;
У него, у жука,
На головушке - рога!
При этих словах полагалось приставить к вискам два указательных пальца.
Гость вежливо улыбался: "Очень мило, очень мило", - и собирался уходить.
"Куда ты? Не-е, брат, ще тока начало! Давай, дочурчинка, песенку з
чечеточкую!" Это означало, что в конце песни, какой бы она ни была, надо
дать "кусок" чечетки. Я хлопала себя почти одновременно по
груди, коленям и, выбросив ногу вперед, а руки в стороны, громко
выкрикивала: "Х-х-ха!!"
Эх, Андрюша, нам ли быть в печали,
Возьми гармонь, играй на все лады,
Так играй, чтоб горы заплясали,
Чтоб зашумели зеленые сады!
Папа на баяне - "тари-дари, дари-дам!" И я свое - "х-х-ха!" После этого гость обязательно смеялся. Больше всех радовался и подыгрывал мне папа: "Не, актрисую будить, точно. Ето як закон! Усе песни на лету береть, як зверь. Ну, вокурат актриса!"
Journal information