Вот странно: ни у кого в нашем классе не сохранились фотки с выпускного вечера. А потому что их не было - попросту нас в тот день никто не снимал. И вот это самое странное: ведь была создана целая комиссия по подготовке к выпускному, состоящая из наших родителей, они предусмотрели все вплоть до подарков учителям, а вот сфотографировать своих красивых детей никто так и не догадался. И среди одноклассников ни у кого фотоаппарата не было, и ничего нам не осталось на память кроме наших воспоминаний...
Мама купила мне платье по большому блату в салоне для новобрачных. Оно было целомудренно до невозможности - с длинным рукавом, с манжетом на блестящей пуговке. Под горло, естественно, с воротничком. Но сама ткань - тончайший гипюр делал это платье романтичным и милым. Да и попробуй кто-нибудь прийти на выпускной с оголенным плечом - директриса бы быстро поставила на место. Пока мы в школе - мы все ученики. Помню, как она выразительно-негодующее посмотрела на мои наманикюренные ногти....
Конечно, мы приготовили капустник. Наш класс по капустникам был лидером. Никто лучше нас не мог сочинять и изображать нравы нашей школы - это все было по-доброму смешно.
Конечно, парни притащили нелегально портвейн - и пили его по очереди в туалете. Вечеринка проходила в актовом зале, а потом сместилась в буфет, но там либо не было алкоголя, либо было его очень мало...
Кто-то внизу на асфальтированной площадке перед школой написал мелом: "Прощай, школа". А я смотрела на эти слова из окна 4 этажа и плакала. А Сашка Кнеллер, который тайно был в меня влюблен, велел прекратить сырость и вообще... она портит мою неземную женскую красоту.
Что мы делали всю ночь в стенах школы , я не знаю. А утром пошли гулять по городу. Как водится.
Как давно это было...
Journal information