Люблю Маршака!

Портрет Маршака работы Петра Кончаловского.

"У вас, товарищ Большаков, не так уж много Маршаков."

Такую записку оставил Самуил Яковлевич Маршак

в каком-то чиновьичем кабинете, не дождавшись его хозяина. Тогда-то "Маршаков" было не так уж много, а сейчас их и вовсе не наблюдается...
Жаль, что не записывали все, что он говорил. Теперь только по некоторым воспоминаниям и блистательному рассказу Андроникова мы можем судить о потрясающем юморе Самуила Маршака. Вообще-то поэта серьезного. И переводчика, и критика, и философа.
Я так люблю Маршака!
До сих пор держу под рукой его "Детки в клетке" - мне эту книжку читал папа, а я - своему сыну. Монолог Андроникова "Веду рассказ о Маршаке" у меня в любимых "видео". А уж как я люблю его помощницу Розалию Ивановну!
Конечно, я ее не знала. Но живо представляю эту сухопарую немку, всю жизнь заботящуюся о своем беспокойном хозяине. А ведь он не раз спасал ее от буквально от смерти - что такое в нашей стране быть немкой в 40-годы...
Вот истории про Розалию. Он называл ее "Гитлер в юбке" и "мадам прыг-прыг". Но обойтись без нее не мог ни одной минуты - ведь "Человека Рассеянного" он написал с себя!
Когда он не мог найти свои рукописи, ворчал: "После моей смерти потомки напишут про меня, как про Шекспира, что меня не было, ведь Розалия Ивановна теряет все мои рукописи!»
Или шумел на ее при своих гостях ( данный эпизод зафиксировал Аркадий Райкин):
«Вот вечно ей надо доказать свое! Единственная должность, которую Розалия Ивановна может исполнять, — императрицы. Аркадий, вы не знаете, нет ли вакантного места императрицы?»
Когда к писателю приходили многочисленные ученики или друзья писателя, домработница приставала со своей заботой:
— Самуил Яковлевич, вы с утра ничего не ели. Да и гость, должно быть, проголодался. Я накрою обед.
— Розалия Ивановна, вы как солнце, — отзывается Маршак (та расплывается в улыбке). — Но плохо, когда солнца много. Мы хотим посидеть в тени и почитать стихи. Все, администрация может удалиться!
И когда в 1941-м по радио объявляли воздушную тревогу, Самуил Яковлевич стучал домработнице в стену: «Розалия Ивановна, ваши прилетели!
Милый, дорогой Самуил Яковлевич!

Я перевел Шекспировы сонеты.
Пускай поэт, покинув старый дом,
Заговорит на языке другом,
В другие дни, в другом краю планеты.

Соратником его мы признаем,
Защитником свободы, правды, мира.
Недаром имя славное Шекспира
По-русски значит: "потрясай копьем".

Три сотни раз и тридцать раз и три
Со дня его кончины очертила
Земля урочный путь вокруг светила.
Свергались троны, падали цари...

А гордый стих и в скромном переводе
Служил и служит правде и свободе.